Прошай, Берлускони!
Несколько ярких запоминающихся моментов за сегодняшний день. Некоторые из них – в продолжение предыдущей тематики. Пишу конспективно, дабы на обозримом пространстве уместить то, что накопилось за этот день и постараться не забыть упомянуть всего того, что, как говорится, зацепило.
Ужинали вместе со старой знакомой, занимающейся реставрацией памятников античности в Риме. Оказалось, что на вопросы реставрации итальянцы и греки смотрят диаметрально противоположно. Если в Греции оказался возможным проект восстановления красок на мраморных лицах античных предков, то в Италии об этом даже подумать находится под строгим запретом. Здесь считается нарушением всех норм вносить изменения в то, что извлекли из-под земли в процессе раскопок. При этом все знают, что яркие когда-то краски на статуях античных героев давно выцвели, знают, какие это было краски, но в музей на общее обозрение идет неокрашенная мраморная головизна и шансов на восстановление ее исторического колора в Италии нет совсем. Даже проект, аналогичный компьютерному «сбору» по кусочкам развалин храма в Дрездене, в Италии считался бы немыслимым кощунством. В этом разговоре я ощутил холодный каменный барьер, на который натыкаются все разумные доводы. Так, что не скоро мы увидим, как в действительности выглядели скульптурные композиции древнего Рима.
С точки зрения официальной истории (на уровне средней итальянской школы) Дж. Гарибальди отправился в свой знаменитый поход и причалил в порту сицилийского города Марсала вовсе не потому, что он марсалу любил пить (хоть бы и в переносном смысле), а лишь потому, что так предусмотрительная итальянская мафия предписала ему сделать. Без ее поддержки тогда и помыслить нельзя было начать революцию. Ставшая сегодня криминальной, мафия 150 лет назад была главным защитником итальянцев от внешней агрессии. По договоренности с ней Гарибальди начинать зачищать страну предполагалась с самой юго-западной ее провинции. Это объясняет одновременно и феномен, почему всего тысяче плохо вооруженных гарибальдийцев легко удалось победить хорошо обученные многотысячные имперские войска. Сегодня итальянская мафия также могуча, как и полтора века назад. Мой хороший знакомый не ставит на свои окна решетки только потому, что в кафе на первом этаже его дома по вечерам собираются местные мафиози, а значит – во всем районе уже много лет можно спокойно гулять в темное время суток и не опасаться щипачей и форточников.
Сам напиток «марсала» примерно так же разнообразен, как и крымские вина и варьируется от тошнотворного, разведенного вываренного вина Fino Amber за 3 евро до уже вполне порядочного Vergine Solera 5-летней выдержки за 11 евро. Показательно, что и в том и в другом случае в Риме этот напиток считается экзотикой и при винном итальянском изобилии в любом магазине, за марсалой надо плестись в винный бутик, где тебе сначала снимут с дальней полки изрядно запылившуюся бутыль этого крепленого вина, а потом проводят взглядом как ненормального. Пятилетняя солера не впечатляет, но пить ее уже можно. Более экзотические марсалы 20-летней выдержки я здесь пока не встречал.
Я по наивности раньше полагал, что божоле нуво – это первое вино нового урожая и раньше третьего четверга ноября в Европе о новых винах даже думать грешно. Ничего подобного: здесь, в Италии, уже давно продается апулийский примитиво 2011 – вполне интересное вино, с дымком и фруктами, хотя, конечно, игривость молодого вина – это его основная характерная черта. Почему-то сегодня в разговоре промелькнуло, что римляне ни молодые ни розовые за вина не считают. Не знаю, как римляне, но на меня примитиво нового урожая (за 4.50), не в пример выдержанной в дубе марсале, произвел явно положительное впечатление.
Обедал в маленькой семейной харчевне, где всю еду готовят прямо при тебе, а простое домашнее вино буквально льется рекой. Здесь нет отбоя от местных любителей вкусно и недорого поесть, как нет и ни одного туриста (кроме меня). От пуза и с большим удовольствием отобедать в таком месте обошлось по цене одной рюмки лимончеллы у фонтана Треви, после которой очень хотелось промыть чем-нибудь свой желудок.
И последнее любопытное наблюдение. В старых городах легко оценить толщину культурного слоя. Для этого достаточно прогуляться вдоль реки, протекающей через город, и обратить внимание на высоту городской набережной над уровнем воды в реке. В Риме – этот культурный слой в среднем составляет более 10 метров. Буквально под каждым домом, под каждой мостовой лежит десятиметровый исторический пласт – нераскрытая до сих пор память жизнедеятельности, накопленная за многие века.
